Экономист Степан Демура: «Ребята, аккумулируйте доллары»

Обновлено 28/10/2021

Почему падение нефти ещё недавно не сопровождалось падением рубля, что происходит с российской валютой теперь, надолго ли этот спад – объясняет финансовый и биржевой аналитик, экономист Степан Демура.

Справка: Степан Демура окончил Московский физико-технический институт, потом Чикагский университет, в котором позже преподавал. В 1990-е годы работал биржевым аналитиком в США, с 2004-го – на российском фондовом рынке.

— Степан Геннадьевич, нефть весь месяц топчется вокруг отметок 46 – 48 рублей за баррель. Почему рубль теперь вдруг начал падать?

– Цены на нефть и рубль абсолютно не связаны.

— Да? Тогда что с нашим рублём делается?

– Стараниями нашего ЦБ рубль превратился в цель для carry trade. То есть, грубо говоря, вы берёте доллары под полтора процента годовых, покупаете на них рубли, а на рубли – либо рублёвые ОФЗ (облигации федерального займа. – «Фонтанка»), либо корпоративные облигации. А сейчас во всём мире начинается переоценка рисков. И поэтому все junk-облигации, то есть бросовые, начинают падение. А российские облигации по общим рейтингам, по качеству эмитента относятся именно к таким. Их падение было вопросом времени. И это время пришло. Если вы посмотрите, скажем, на индекс российских государственных облигаций, RGBI, то увидите, что он падает. Падение ускоряется, это происходит на достаточно хороших объёмах. То есть carry trade сворачивается – нерезиденты бегут из рубля: продают рубли, меняют обратно на те же доллары или евро. И возникает такое давление на рубль. А с нефтью он не особо коррелирует последние 3 – 4 года.

— Как раз последние года три экономисты рассказывают, как российская валюта зависит от нефти.

– Когда у нас началась вся эта катавасия с рублём? Осенью 2014-го. А причина – действия нашего ЦБ.

— Это сознательные действия? Какая-то хитрая игра на курсе?

– Нет-нет. Вы предполагаете один из двух вариантов: либо это заговор, либо – идиоты.

— И какой вариант правильный?

– Идиоты. Никакого заговора.

— Если всё дело в пресловутых ОФЗ, то нынешнего падения, видимо, можно было ожидать?

– А я давно и говорил, что на этот раз рубль угробит не рынок акций, а рынок облигаций. Что произошло в 2008 – 2009 годах, почему тогда начал обваливаться рубль? Потому что началось бегство из акций, номинированных в рублях. А в 2014 году обвал произошёл потому, что началось бегство из облигаций. Из так называемого высокорискованного долга. Причём тогда, по оценкам ЦБ, доля нерезидентов в ОФЗ составляла порядка 25 процентов, а сейчас они говорят уже о 31 проценте.

— Даже о 40 процентах.

– Речь идёт о процентах от общего выпуска ОФЗ, но не все выпуски ликвидны и выходят на рынок, а нерезиденты покупают только ликвидные. Так что если считать только ликвидные бумаги, то в них доля нерезидентов действительно может быть и 40 процентов, и больше.

— Вы хотите сказать, что теперь «беглецов» даже больше, чем в 2014-м? Но с чего бы им избавляться от облигаций так же резво, как тогда?

– Что произошло в 2016 году, даже в конце 2015-го? Во всём мире началось очередное бегство от риска, все корпоративные бумаги и правительственные бумаги стран развивающихся рынков начали давить. Соответственно, их начали продавливать и в России, потому что все уходят от рисков. Что сделал в этой ситуации ЦБ? Не нашёл ничего лучшего, кроме как поднять ставку, пытаясь защитить рубль, потому что валютных резервов у него практически не было. То есть тратить на поддержание рубля было нечего. Отсюда и пошла эта политика свободного курса и прочая ерунда.

— Подъём ставки объясняли тем, что надо успокоить рынок.

– А что сделал рынок в ответ на действия Центробанка? В течение часа опустил курс ещё на 20 рублей.

— Но потом курс рубля поднялся.

– Да, буквально на следующий день и Forex, и сырьевые рынки, и рынки долга развивающихся стран, то есть высокорискованного долга, развернулись. Но глупо считать, что их развернула Набиуллина.

— А кто их развернул?

– Это было просто поведение внешних рынков, а мы от них полностью зависим.

— Можно было предвидеть, что рынки поведут себя именно так?

– Конечно.

— И что должен был сделать Центробанк, чтобы сыграть на опережение?

– Знаете, я не буду говорить, что он должен делать. У нас, в конце концов, есть Минфин, Минэкономики, есть сам Центробанк. Огромное количество людей получает огромные деньги за работу. Вы хотите, чтобы я рассказал им, что они должны делать?

— А отметку, на которой начнётся разворот курса рубля в ту или другую сторону, можно просчитать заранее?

– Я постоянно предсказываю уровни, на которых начнётся разворот. Несколько сложнее назвать точное время, когда это случится, но с уровнями всегда всё работает. Весной прошлого года я говорил, что рынок РТС развернётся, дойдя до уровня 1150 – 1200, а рубль – при курсе 56 – 57 за доллар. Индекс РТС действительно развернулся на таком уровне, а сейчас это происходит с рублём.

Если покупать сейчас валюту, то какую – доллар или евро?

– Доллар. Это «старшая» валюта. При любых потрясениях в финансово-экономических системах «старшая» валюта всегда укрепляется. Причина простая: большая часть мирового долга, порядка 80 – 85 процентов, номинирована в долларах. Когда у вас проблема в экономике и финансах, у вас проблема с обслуживанием долга. То есть вам нужна валюта, в которой вы взяли долг. Соответственно, в мире сейчас огромная короткая позиция по доллару, её придётся закрывать. Поэтому покупать надо только доллары.

Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»